И снова, в который раз, стойкость, мужество и упорство наших войск в оборонительном сражении не позволили гитлеровскому командованию осуществить свои замыслы.

К 23 августа немецкие войска произвели перегруппировку, подтянули свежие резервы и возобновили наступление с северо-востока на Сталинград. Им удалось прорвать нашу оборону и к концу дня выйти впервые к Волге в районе Лотошинка — Рынок. В восьмикилометровый коридор ринулись части нескольких немецких дивизий. 62-я армия была отрезана от соседних армий. Движение водного транспорта по Волге было прервано, переправы оказались под огнем врага. Создалось исключительно тяжелое положение. Казалось, еще один нажим, еще одно, последнее усилие гитлеровских армий — и защитники Сталинграда будут сброшены в Волгу и город неминуемо падет.

Сталинград готовится к отпору…

Сталинград расположен на западном обрывистом берегу Волги. Город вытянулся вдоль реки более чем на 60 километров. А ширина его в отдельных районах — до 13 километров. Город словно повис на крутом волжском обрыве.

И хотя за годы пятилеток облик города сильно изменился, хибарки-времянки в центре были вытеснены многоэтажными каменными домами, на окраинах в основном были деревянные дома. Местность в районе Сталинграда изрезана глубокими оврагами с мелкими речушками, которые как бы режут город на несколько частей. Все эти особенности пересечений местности и расположения города создавали известные трудности при строительстве оборонительных рубежей и сооружений.

Сталинград, город-труженик, в те дни жил напряженной жизнью прифронтового города. На улицах и площадях звенели трамваи, сновали автомашины, торопились жители. Лица их были озабоченны, суровы. У волжских берегов кипела работа: отчаливали и причаливали пароходы, буксиры, баржи. День и ночь шла разгрузка и погрузка судов, продолжалась эвакуация людей.

Партийные и советские организации районов города проводили сложную и большую работу по мобилизации населения на строительство оборонительных сооружений, создавали военизированные формирования на заводах и фабриках.

За короткий срок в Сталинграде и в области было сформировано несколько боевых частей народного ополчения.

Вчерашние рабочие, служащие, колхозники стали воинами — защитниками города. На заводах по принципу армейских создавались роты, батальоны, полки, артиллерийские дивизионы. На Сталинградском тракторном заводе строили танки, а из заводских рабочих готовили танковые экипажи. Цеха увеличили производство артиллерийских орудий и в орудийные расчеты вошли те же рабочие, что делали орудия. Сто тысяч бутылок с зажигательной смесью изготовили сталинградцы, будто предугадали близость схваток с фашистскими танками у стен своих заводских корпусов.

Горком, райкомы партии, комсомола работали в те дни круглосуточно.

Партийные организации несли ответственность за подготовку резервов для действующей армии, формирование истребительных батальонов и отрядов народного ополчения, организацию местной противовоздушной обороны. Те из юношей и девушек, кто отвечал требованиям армейской службы, уходили на фронт. А те, что оставались, становились в ряды защитников города и готовились к обороне. Ежедневно более 150 тысяч сталинградцев с лопатами, кирками, топорами и пилами выходили на строительство оборонительных сооружений. Они рыли траншеи, окопы, устанавливали проволочные заграждения, а на танкоопасных направлениях — противотанковые рвы, ежи, надолбы. Ими было построено более 5 тысяч дотов (долговременных огневых точек для пулеметов и противотанковых ружей) и дзотов (дерево-земляных огневых точек).

Высохшая, как камень, с глубокими трещинами земля с трудом поддавалась кирке и лому, от июльской духоты перехватывало дыхание. Люди жили под открытым небом, в степи; с перебоями, из-за нехватки транспорта, подвозились продукты и вода. Но сталинградцы терпеливо и самоотверженно переносили все трудности… Гитлеровская воздушная разведка без особого труда обнаруживала в степи полевые палатки строителей оборонительных рубежей. Чтобы посеять страх и панику, фашистские пираты сбрасывали на работающих людей бомбы, обстреливали их из пулеметов. Разумеется, после таких налетов были и убитые и раненые, но своих участков никто из строителей не покидал.

Многие рабочие и служащие приходили на строительство рубежей обороны города после рабочей смены, после работы. Не отставали от взрослых школьники. Они собирали мешки и помогали готовить из них оборонительные укрепления в окнах домов и подвалах, дежурили на постах наблюдений за воздухом, оказывали помощь больным и старым людям, участвовали в эвакуации, были посыльными, связными от штабов местной противовоздушной обороны.

С каждым днем над городом все чаще появлялись фашистские самолеты-разведчики. Начались бомбардировки города. С вражеской авиацией вступали в бой отважные зенитчики и наши истребители. Но враг и в воздухе имел явное численное превосходство.

Холодящий душу рев сирен воздушной тревоги, грохот взрывов зенитных снарядов, тяжелая скороговорка пулеметных очередей в те дни стали почти обычными фронтовыми буднями для сталинградцев. Может, поэтому и первая половина дня 23 августа не предвещала жителям и защитникам города той небывалой трагедии, которую им пришлось пережить позже…

Сталинград сражается

Во второй половине дня, когда солнце медленно опускалось к горизонту, диктор городской радиосети внезапно прервал передачу и произнес ставшие давно уже для всех привычными слова: «Граждане, воздушная тревога!» Завыли сирены, раздались протяжные гудки на заводах, паровозах, пароходах. Улицы опустели, жители ушли в бомбоубежища, спрятались в щели. И только заводы продолжали работу. Никто — ни жители, ни те, кто с оружием в руках защищал город, не могли знать о том, что гитлеровским командованием принято варварское решение: в тот день — 23 августа — обрушить на Сталинград всю мощь своей авиации с целью разрушить и сжечь город и посеять панику среди жителей.

Загрохотали наши зенитки, и тут же посыпались вражеские бомбы, раздались громоподобные взрывы, потрясающие улицы и кварталы…

Фашистские самолеты производили налеты с нарастающей силой, будто набегавшие на берег волны прибоя. Одновременные взрывы сливались в адский вой и гром. Рушились, как песчаные, многоэтажные дома и здания заводов и учреждений, деревянные постройки повсюду были охвачены бушующим пламенем пожаров. Подожженная в баках-резервуарах нефть на кургане огненными потоками устремилась вниз, к Волге, уничтожая и сжигая на своем пути все живое. Сквозь гром, вой и свист падающих бомб можно было услышать крики раненых, плач детей, призывы о помощи.

Наступил вечер, но бомбежка продолжалась. Яростный гул фашистских самолетов висел над городом, свист и вой падающих бомб не прекращался.

Так город-труженик принял на себя массированный удар немецко-фашистских войск с воздуха, вступил в бой и стал городом-солдатом.

Еще продолжалось ожесточенное сражение в воздухе, когда враг одновременно нанес массированный удар на земле. К северо-западной окраине города, к Тракторному заводу прорвалось более 170 танков с моторизованной пехотой и артиллерией. И город-солдат принял и этот неравный бой…

В мрачном дыму пожарищ высвечивала на западе багровая заря. Немецкие бронетанковые колонны и стремительные потоки машин с немецкими автоматчиками приближались к городу по дорогам с севера и северо-востока. Рабочие истребительные батальоны Тракторного завода встретили неподалеку от своих цехов немцев огнем. «Победители», уверенные, что они разрушили и уничтожили город с воздуха, не сомневались в своем успехе. Они не открывали огня по его улицам, а ехали на машинах, будто на парад… Им уже мерещился торжественный гром оркестров, бодрые звуки военных маршей, а их встретили яростные взрывы и стрельба.